11.22.63 - Страница 51

— Это я понимаю, — я встал на ноги. — Я собираюсь оставаться в Дерри еще некоторое время, и неплохо было бы не привлекать к себе чрезмерного внимания. Вы сумеете промолчать о нашем разговоре? Я понимаю, что прошу много, но...

Они переглянулись и взорвались хохотом.

Насилу, в конце концов, заговорив, Беви сказала:

— Мы умеем хранить тайну.

Я кивнул:

— Уверен, что умеете. Могу поспорить, этим летом вам было о чем хранить молчание.

На это они ничего не ответили.

Я кивнул пальцем на Пустырь:

— Гуляли когда-нибудь там?

— Бывало, — ответил Ричи. — Но больше нет. — Он встал и смахнул пыль со своих джинсов. — Приятно было с вами поболтать, мистер Эмберсон. Не воспринимайте все за чистую монету. — Он поколебался. — И будьте осторожны в Дерри. Сейчас здесь получше, но я не думаю, что тут хоть когда-нибудь будет, как это говорят, полностью хорошо.

— Благодарю. Благодарю вас обоих. Возможно, когда-нибудь у членов семейства Даннингов также будут основания быть вам признательными, тем не менее, если все пойдет так, как я надеюсь, они...

— … они никогда ни о чем не узнают, — закончила за меня Беверли.

— Точно, — а затем, вспомнив фразу, услышанную от Фрэда Туми, я прибавил: — это точно, как эвершарпом писано. И вы двое, тоже берегите себя.

— Будем, — ответила Беверли, и тут же вновь захохотала. — Не забывайте стирать одежду в «Норджи», Джордж.

Я отсалютовал им, дотронувшись до краешка моего новенькой летней шляпы из соломки, и отправился прочь. И вдруг совсем другая мысль заставила меня вновь обернуться к ним.

— А этот проигрыватель крутит пластинки, которые на тридцать три и одну треть оборотов?

— Те, долгоиграющие? — переспросил Ричи. — Нет. Дома у нас есть радиола, на ней можно, но это всего лишь детская машинка Беви, работает на батарейках.

— Осторожнее с моим проигрывателем, Тозиер, — завелась Беверли. — Я сама деньги на него собирала. — А потом ко мне. — Он крутит только такие диски, которые на семьдесят восемь и сорок пять оборотов. Правда, я потеряла ту пластиковую штучку, которую надо вставлять в дырки сорокапяток, поэтому теперь проигрываю только семьдесят восьмые.

— Сорок пять оборотов сгодится, — кивнул я. — Заведите пластинку вновь на этой скорости.

Усваивание свинговых танцевальных движений в замедленном темпе — это было то, чему мы с Кристи научились тогда на курсах.

— Не абы что, рябчик, — проговорил Ричи. Он переключил регулятор скорости сбоку на проигрывателе и вновь завел пластинку. Теперь она звучала так, словно все музыканты в оркестре Глена Миллера наглотались кваалуда.

— О'кей, — протянул я руки к Беверли. — Ричи, а ты смотри.

Она подала мне свои руки с полным доверием, глядя вверх на меня широко раскрытыми, удивленными синими глазами. Я задумался, где она и кто она в 2011 году. Если она вообще там еще жива. Если предположить, что да, то помнит ли она того странного мужчину, который задавал странные вопросы и однажды, в солнечный сентябрьский день, танцевал с ней под тягучую версию мелодии «В расположении духа».

Я объяснил:

— Вы, друзья, и так делали это медленно, а сейчас будете делать еще медленнее, но все равно будете придержаться ритма. Будете иметь на каждое движения кучу времени.

«Время. Кучу времени. Заведи пластинку вновь, но замедли ее».

Наши ладони сомкнуты, я притягиваю ее к себе. Отпускаю. Мы вместе наклоняемся, словно прячась под воду, и тут же вместе дергаем ногами в левую сторону, в то время как оркестр Глена Миллера тянет:фаааа…баааа…даааа…фаааа…баааа…даааа…диии…дааааммм. Дальше, так же не спеша, словно заводная игрушка, в которой почти закончился завод, она вертится влево под моими поднятыми руками.

— Стоп! — позвал я, и она застыла спиной ко мне, наши руки так и остались сцепленными. — Теперь пожми мне правую руку, чтобы предупредить о следующем движении.

Она пожала, а тогда плавно раскрутилась назад, и дальше кругом вправо.

— Классно! — сказала она. — Теперь мне нужно нырнуть под низ, а вы выдернете меня назад. И я сделаю кувырок. Вот потому мы и тренируемся на траве, чтобы я, если упаду, не свернула себе башку.

— Эту часть я оставляю тебе, — сказал я. — Я уже слишком древний, чтобы перебрасывать еще что-нибудь, кроме бифштексов.

Ричи в который раз сложил около рта дудку из ладоней:

— Вака-вака-вака! Странный взрослый выкинул дежурный …

— Би-би, Ричи, — перебил я. Это заставило его рассмеяться. — Теперь ты попробуй. И договоритесь между собой о сигналах пальцами для каждого последующего движения, которое превышает по сложности тот двухходовый джиттербаг, который танцуют в местных заведениях «воды-мороженое». Если вы даже не победите в том конкурсе, ваш танец все равно будет красиво смотреться.

Ричи взял Беверли за руки, и они начали. Туда-сюда, из стороны в сторону, кругом влево, кругом вправо. Прелестно. Она скользнула вперед ступнями между расставленных ног Ричи, гибкая, словно рыбка, и он выдернул ее назад. Закончила она образцовым кувырком, благодаря которому вновь оказалась на ногах. Ричи вновь взялся за ее руки, и они повторили всю серию. На этот раз вышло еще лучше.

— Мы выпадаем из ритма, когда это подныривание-вытягивание, — пожаловался Ричи.

— Все будет хорошо, когда пластинка будет играть на нормальной скорости. Поверь мне.

— Мне нравится, — сказала Беверли. — Это похоже, словно рассматриваешь что-то через линзу. — Она слегка крутнулась на носках кроссовок. — Я чувствую себя Лореттою Янг в начале собственного шоу, когда она входит в волнистом платье.