11.22.63 - Страница 119

119

«Я знаю, что я немного великовата, чтобы считаться нормальной, — проговаривала та походка. Раскинутые плечи говорили еще больше. — Это не моя вина, я просто такой выросла. Как Топси ». Платье на ней было без рукавов, черное, все в розах. Руки загоревшие. Губы она немного подвела розовой помадой, но больше ни капли косметики.

Любовь не возникла с первого взгляда, у меня не было в отношении этого никаких сомнений, тем не менее, я помню то первое впечатление с удивительной ясностью. Если бы я сказал вам, что с подобной ясностью помню то, как впервые увидел бывшую Кристи Эппинг, я бы солгал. Конечно, это было в танцевальном клубе, и мы оба были тогда пьяные, так, может, это пойдет мне в зачет.

У Сэйди был безхитростно-приятный вид в стиле «вот я такая, простая американская девушка, принимайте меня такой, какой видите». Тем не менее, было в ней также и кое-что другое. В тот день, на той вечеринке, я думал, что тем кое-чем другим, является обычная неуклюжесть рослых людей. Позже я узнал, что вовсе она и не неуклюжая. Фактически, она находилась очень далеко от неуклюжести.

Мими выглядела хорошо — или, по крайней мере, не хуже, чем в тот день, когда приходила ко мне домой убеждать, чтобы я согласился учительствовать на полную ставку, — но она была в макияже, что выглядело необычным. Грим не совсем маскировал впалость ее глаз, рожденную, вероятно, комбинацией бессонницы и боли, и новые морщинки в уголках ее губ он не маскировал. Но она улыбалась, а почему бы и нет? Вышла замуж за своего парня, организовала такую вечеринку, которая очевидно имеет немыслимый успех, а еще она привела хорошенькую девушку в хорошеньком платье, чтобы познакомить ее с единственным на всю школу незанятым учителем английской литературы.

— Эй, Мими, — позвал я, отправившись вверх по склону, огибая столики (одолженные в клубе армейских ветеранов), за которыми позже люди будут есть барбекю, созерцая закат солнца. — Мои приветствия. Думаю, с сегодняшнего дня мне нужно привыкать обращаться к вам как к мисс Симонс.

Она улыбнулась своей сухой улыбкой.

— Я привыкла к Мими, обращайтесь ко мне так и в дальнейшем, пожалуйста. Хочу вас познакомить с новым членом преподавательского состава. Это...

Кто-то неаккуратный оттолкнул один из складных стульев со своего пути, и рослая белокурая девушка, уже с протянутой ко мне рукой и заготовленной на лице улыбкой «рада знакомству с вами», перецепившись через него, повалилась вперед. Стул, перевернувшись, полетел вместе с ней, и я успел себе вообразить, что светит довольно досадный инцидент, если какая-то его ножка вонзится ей в живот.

Выпустив стакан с пивом на траву, я сделал гигантский шаг вперед и поймал девушку в падении. Левая моя рука скользнула вокруг ее талии. Правая впилась выше, схватив что-то теплое, круглое и немного податливое. Между моей ладонью и ее грудью хлопок платья скользнул по чему-то гладкому нейлоновому или шелковому, неизвестно, что там не ней было. Такая случилась душевная интродукция, но между нами находился еще и компаньон, тот сбитый стул с его нескладными углами, и я под инерцией ее стопятидесятифунтового, вероятно, веса немного подался, тем не менее, и я, и она, мы с ней оба удержались на ногах.

Я убрал ладонь с той части ее тела, которую редко хватают во время первого формального знакомства, и произнес:

— Привет, я…—Джейк. Я был за волосок от того, чтобы назваться своим именем из 21-го века, умудрившись заткнуться лишь в последнее мгновение. — Я Джордж. Очень приятно с вами познакомиться.

Она покраснела до корней волос. Я, наверное, тоже. Тем не менее ей хватило грации разрядить обстановку смехом.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться. Кажется, вы только что спасли меня от очень безобразного инцидента.

Вероятно, спас. Так вот в чем дело, понимаете? Сэйди действительно не была неуклюжей, просто она была предрасположена к попаданию в разные инциденты. Это выглядело забавно странным, пока ты не осознавал, что это есть на самом деле: какой-то призрачной напастью, которая преследует ее. Как Сэйди рассказывала мне позже, это именно ей зажало в дверях машины низ платья, когда она со своим парнем приехала на выпускную вечеринку, и в результате, в актовый зал она вошла в разорванном платье. Она — именно та женщина, перед которой взрываются водой питьевые фонтанчики, забрызгивая ей все лицо; она та, которая, собираясь подкурить сигарету, вдруг производит поджог целого коробка спичек, обжигая себе пальцы, обжигая волосы; и, у которой лопается бретелька лифчика во время родительского собрания; и, у которой ползут страшные затяжки на чулках именно перед ее речью на учительской конференции.

Она не забывала об осторожности, проходя через дверь (как это свойственно всем высоким людям), но, следовало ей приблизиться к двери, как кто-то мог ненароком приоткрыть их прямо ей в лицо. Она трижды застявала в лифтах, однажды на два часа, а в прошлом году, в универсаме в Саванне, недавно установленный эскалатор сжевал ее туфлю. Конечно, тогда я ничего такого не знал; в тот июльский вечер я только знал, что эта женщина с приятной внешностью, белокурыми волосами и синими глазами упала мне на руки.

— Вижу, вы с мисс Данхилл уже круто объяснились, — сказала Мими. — Оставляю вас, чтобы узнали один другого еще лучше.

«Итак, — подумал я, — перемена с миссис Клейтон на мисс Данхилл уже состоялась, неизвестно, формальная или нет». Тем временем стул одной ножкой застрял в земле. Сэйди попробовала его вытащить, и тот сначала уперся. Но, когда поддался, его спинка живо взлетела вверх вдоль бедра Сэйди и задрала юбку, оголив ее ногу в чулке с подвязкой до самого пояса. Те оказались того же розового цвета, что и розы на ее платье. Сэйди раздраженно вскрикнула. И без того раскрасневшееся, ее лицо потемнело до тревожного цвета огнеупорного кирпича.

119